Вакцина от фанатизма

Психоанализ и Психодиагностика

Когда произносят слово «духовность», у многих возникает желание встать по стойке «смирно» и одновременно… какая-то неловкость. Возможно, дело в том, что чаще всего с пафосом (но без объяснений, о чем, собственно, речь) употребляют это слово лица, особой печатью духовности не отмеченные. Те, с кем это слово сильнее всего ассоциируется, так о духовности не говорят.

Сегодня многие отождествляют духовность с религиозностью. С ней дело обстоит яснее: больше половины взрослого населения нашей страны называют себя православными. Но подавляющее большинство из них, во-первых, не ходят в церковь и нечасто соблюдают обряды; во-вторых, совершенно не отличаются от неверующих по своим ценностям и поведению, отнюдь не подавая окружающим пример любви к ближнему, и, в-третьих, как-то умудряются непротиворечиво сочетать веру в Христа с верой в сглаз, черную магию, карму и фэн шуй. Остаются примерно процентов 10, для которых православие – нечто большее, чем пафосное слово.

Но даже если взять лишь искреннюю веру, все равно получается нестыковка. Большевики уничтожали людей во имя высших духовных ценностей (я вполне серьезно) – справедливости, равенства и освобожденного труда; инквизиция – во имя веры; американская армия в Ираке – во имя демократии… Нет таких духовных ценностей, именем которых не совершались кровавые преступления. Высшим образцом духовности в этом случае нужно признать шахида-террориста, готового за веру пожертвовать и другими, и собой.

Важно однако (и это даже самое важное) не столько что именно тобой руководит, сколько как. Противоположность духовности – не столько материализм, сколько фанатизм. Все люди, которых человечество признавало истинными духовными учителями, не проповедовали лишь одну «подлинную» истину, а напротив, учили размышлять, выбирать и сомневаться. Есть древняя мудрость: доверься тем, кто ищет истину, и беги от тех, кто утверждает, что нашел ее. В более современной формулировке (Александра Галича): бойтесь, друзья, того, кто скажет «Я знаю, как надо». Люди подлинной духовности понимали и понимают главное: относительность любых истин, непредсказуемость жизни и невозможность заранее задать программу на все обозримое будущее, начертав лозунг на знамени, под которым будут выстраиваться марширующие в светлые дали колонны. Подлинная духовность – это чуткость и восприимчивость к широкому спектру ценностей, но не предопределенность выбора между ними. Это постоянный поиск смысла, но не нахождение окончательного смысла раз и навсегда, прекращающее духовный рост.

А носителей абсолютной «духовной истины» можно было бы только пожалеть. Если бы они не устилали трупами ее утверждение.