Гигантские угри.

Монстры

Где-то году в 1740-м некий Ганс Эгеде из Норвегии опубликовал книгу под названием «Полное и подробное описание путешествия в Гренландию в год 1734». Ганс Эгеде был священником, позже получившим известность как «апостол гренландский». Гренландия тогда только начала оправляться от холодов, обрушившихся на северные страны в начале пятнадцатого века, которые смели древние колонии норвежцев, основанные еще в 1.000 году нашей эры Эриком Рыжим. В своей книге он привел рисунки и схемы, сопроводив их следующими примечаниями:

«Год от рождества Христова 1734, месяц июль. Шестого числа появилось ужасающего вида морское чудовище, которое поднималось над водой столь высоко, что его голова была над нашим грот-марсом. Оно имело острую морду и ревело, как кит, его плавники были большие и широкие, а тело покрывала прочная на вид шкура; было оно очень морщинистое и шкуру имело шероховатую. Нижняя часть зверя была как у змеи, и когда оно снова нырнуло в воду, то через мгновение опять вынырнуло и, продолжая делать так, поднимало свой хвост над водой, а длинен он был, как морской корабль».

Эгеде не был графоманом, жаждавшим публикации, нельзя назвать его и суеверным моряком. Это был образованный человек и весьма искушенный наблюдатель. О морских чудовищах Драки в его стране говорили и писали на протяжении нескольких веков — они считались столь же само собой разумеющимися существами, как и кракены или гигантские головоногие в наше время. Кстати говоря, большие военные корабли ранних норвегов назывались «драки», поскольку форштевень этих судов представлял собой деревянное изображение головы этого чудовища. И тем не менее, несмотря на то, что он называет увиденное существо «чудовищем», приводимое им описание существенно отличается от традиционного драки, которого всегда изображали с гривой и который, как считалось, имеет длинную, изящную шею, тупой нос и выпученные глаза. На рисунке же Эгеде было очень старательно и подробно изображено нечто с длинной заостренной мордой, с множеством выступающих из пасти зубов, некоторые из которых направлены горизонтально вперед. Также обращают на себя внимание короткая шея, всего два также направленных вперед плавника и змееподобное тело. Эти особенности, смею заметить, имеют весьма существенное значение.

Давайте переместимся на столетие вперед и взглянем еще на один случай, касающийся этой интригующей проблемы. 6 августа 1848 года британский военный корабль ее королевского величества «Дедал» под командованием капитана Питера Маккью шел по маршруту «между мысом Доброй Надежды и островом Святой Елены в южной Атлантике. Военный корабль выполнял обычное задание, все паруса были подняты, дул хороший попутный ветер, и, будучи образцовым судном, корабль шел очень быстро. И что же происходит?

«Пять часов пополудни, квадрат с координатами 24°44 южной широты и 9°22 восточной долготы, темно и облачно, свежий северо-западный ветер, продольная зыбь с юго-запада. Корабль идет левым галсом на северо-восток. В это время корабельный гардемарин мистер Сарторис заметил необычный предмет, быстро приближавшийся к судну в пене брызг. Он немедленно доложил о ситуации вахтенному офицеру лейтенанту Эдгару Драммонду и помощнику капитана мистеру Уильяму Барретту, с которым мы в тот момент обходили ют. Команда корабля ужинала.

Увидев предмет, мы вскоре обнаружили, что это огромная змея, голова и верхняя часть тела которой постоянно находились над водой, на высоте примерно четырех футов, и, сравнив длину животного с высотой нашего марселя, мы пришли к выводу, что длина видимой в воде части тела животного составляет как минимум 60 футов — мы убеждены, что ни одна часть тела животного не совершала ни вращательных движений, ни вертикальных или горизонтальных волнообразных движении (подчеркнуто мной). Оно двигалось быстро, но прошло так близко от нашего подветренного борта, что, если бы это был человек, я бы легко рассмотрел его лицо невооруженным глазом. Ни" до, ни после сближения с нашим судном существо ни на долю градуса не отклонилось от своего курса на юго-запад,.по которому оно двигалось со скоростью от 12 до 15 миль в час, похоже, с какой-то определенной целью.

Диаметр змеи был примерно 15 или 16 дюймов — сразу же за ее головой, а сама голова, вне всякого сомнения, была змеиной; ни разу за все то время, что мы видели существо — около 20 минут — оно ни разу не скрылось под водой. Животное было темно-бурого цвета с переходом в светло-желтый к шее. У него не было никаких плавников, но .мы заметили что-то вроде лошадиной гривы или, скорее, пучок водорослей, зацепившийся за спину змеи. Животное видели старшина-рулевой, помощник боцмана, рулевой, а также я и уже упомянутые офицеры».

Сейчас мы располагаем тысячами сообщений от заслуживающих доверия свидетелей о больших, однако ни разу не пойманных и четко не описанных животных, которых видели в морях и океанах, а также в целом ряде больших холодноводных озер. Вся эта история длится уже несколько веков, она описана самыми разными длинными и непонятными словами, определенные .аспекты е& серьезно и подробно освещены в научной литературе, и сделали это ведущие, заслуживающие абсолютного доверия ученые. Однако приведенное выше сообщение экипажа военного судна оказалось — осмелюсь заметить — недооцененным, и все благодаря тому, что большинство из нас не желает даже помыслить о возможности того, что «бабушкины сказки» могут оказаться правдой.

Когда мы начинаем изучать многотомные свидетельства по «морским чудовищам», прежде всего надо попытаться отделить зерна от плевел. Это сразу же даст нам полдюжины весьма характерных случаев, но для дальнейшего разговора я выберу только один. Это тот самый случай, который очень подробно анализировали все крупные ученые и который, что весьма странно, представлен не кем иным, как «добрым старым морским змеем» — то есть речь пойдет о достаточно длинном существе цилиндрической формы, с «наружностью» змеи и либо вообще без плавников, либо с двумя в передней части тела, непосредственно за головой. Из сообщения капитана Маккью и рисунка Ганса Эгеде месторасположение их указано с документальной точностью. Короче говоря, наша проблема сводится к вопросу о гигантских угрях.

Науке известно около 350 разновидностей угрей, которые подразделяются не менее чем на 22 семейства. За исключением нескольких большинство из них морские животные, обитающие главным образом в неглубоких прибрежных водах. Однако сейчас мы знаем о несколь-_ких глубоководных видах, некоторые из которых заходят в пресноводные водоемы. Этих пресноводных угрей мы изучили лучше всего. Они встречаются повсюду в северной Атлантике и Тихом океане, и их история примечательна уже сама по себе. В период брачных игр угри из Европы и восточного побережья Северной Америки приходят в строго определенные места Атлантического океана неподалеку от Бермуд. Там они уходят на дно, и больше их никто уже не видит. Вместо них на поверхности появляются мириады их детей, имеющие вид личинок, которые называются лептоцефал (Leptocephali) — подрастая, каждый устремляется на родину сквозь поверхностные воды Атлантики. Европейским угрям для .этого требуется три года, американским хватает одного. Каким образом они разделяются по признаку родины, долгое время представляло собой настоящую загадку, до тех пор, пока один очень логичный малый не~ заметил, что те, которые уходят на восток, но не принадлежат к данному виду, видоизменяются—то есть переходят в следующую фазу роста—задолго до того как достигают побережья к, таким образом, погибают или .достаются в пищу другим. Те же, что идут на запад, также вовремя не видоизменяются и, соответственно, погибают. Как все просто!

Самое важное, однако, то, что почти все угри проходят через «видоизменение», которое изменяет не только форму их тела, но и всю анатомию—во время их роста это происходит не один раз, а по меньшей мере трижды. Отложенные в икринках как угри, они затем «вылупливаются» в виде крохотных, стеклянно-прозрачных существ, сплюснутых с боков и имеющих форму листа или веревки и перемещающихся за счет вертикальных волнообразных движений. Эти миниатюрные создания — лептоцефалы, и долгое время считали, что это просто какая-то иная разновидность рыб. Только недавно ученые открыли, что это личинки хорошо известных нам угрей, имеющих змееобразную форму. Более того, именно эти лептоцефалы совершают грандиозные путешествия к далеким берегам.

Личинки обычных атлантических угрей (из Европы и восточного побережья Северной Америки) растут во время миграции и к моменту прибытия к побережью достигают примерно трех-четырех дюймов в длину. Затем они претерпевают еще одну метаморфозу и становятся тем, что носит название «молодой угорь». Это существа, имеющие форму змеи, с черными глазами, но их тела прозрачные. Потом они миллионами поднимаются в пресноводные реки и ложатся на илистое дно, превращаясь в хорошо нам известных темно-зеленых угрей. (Завершая этот цикл, я должен добавить, что спустя несколько лет цвет угрей изменяется на серебристый, они прекращают кормежку и снова отправляются из рек в море. Потом они плывут в океан, ложатся на дно, размножаются и умирают.)

Но, как мы уже отметили, существует и множество других угрей. Среди тех, которых следует выделить, обратимся вначале к морскому угрю (Conger), который вырастает до длины более шести футов, имеет ядовитые зубы и, оказавшись в небольшой рыбачьей лодке, может быть чрезвычайно опасен. Второй тип угрей — мурена, невероятно страшный обитатель коралловых рифов и теплых морей, хотя в целом это, скорее, затворники, которые любят прятаться в трещинах между скалами и старых затонувших трубах.

Морские угри выглядят в точности как чудовище, которое наблюдали на «Дедале», только в миниатюре. Однако мурены иногда ведут себя крайне необычно, некоторые свидетели отмечают прыжки и ныряние, похожее на то, что видел достопочтимый Ганс Эгеде. Иногда о^и выскакивают из воды примерно на половину длины своего туловища, скользят по поверхности, совершая задней частью своих змееобразных тел «гребцовские» движения. Поскольку в передней части у них имеется два плавника и в большинстве случаев морды этих животных длинные и заостренные, со множеством острых зубов, они вполне подходят на роль некоторых морских чудовищ и в первую очередь — прекрасные кандидаты в «морские змеи». Не правда ли, похоже на то, что описал Эгеде? Помните, «если надуть их до достаточно большого размера»? Но могут ли быть гигантские угри?

С сугубо биологической точки зрения, ответ «да». Если может быть кит длиной 110 футов, нет никаких причин для того, чтобы какая-то рыба не могла вырасти до такого же размера. Механически это тоже достаточно несложно, поскольку вода может держать на плаву твердые предметы практически любого — неограниченного — размера. Возьмите, к примеру, судно «Королева Мария»! И более того, тонкое змеиное тело по всем законам механики должно по длине значительно превосходить таких массивных чудовищ, как голубые киты. Есть же лоб-стеры длиной более шести футов и разновидность медуз, весящая почти тонну, а в Англии на морской биологической станции под Плимутом я собственными глазами видел десяти футового морского черта. Самый большой осетр достигал 28 футов в длину, китовая акула может вырасти до 50 футов. Между «охотниками за чудовищами» и зоологами нет никаких «конфликтов интересов». Гигантские угри возможны. Но есть ли хоть одно доказательство в пользу их существования?

В 1928 году правительство Дании проводило в море весьма значительный эксперимент. Это было специально оборудованное судно, предназначенное для исследования Мирового океана; называлось оно «Дана». Возглавлял экспедицию зоолог и ведущий ученый страны-доктор Иоханнес Шмидт.

Эта экспедиция начала зондировать морское дно на побережье Южной Африки и обнаружила личинки (то есть лептоцефалов) угрей длиной почти шесть футов. Однако история этого открытия каким-то образом оказалась опутанной мистическими подробностями и тайнами, которые более уместны в романах, относящихся к жанру «оккультизм и мистика», чем в строгом мире науки, и в интересах этой науки я предлагаю обратиться непосредственно к документам экспедиции. Одним из помощников доктора Шмидта был ученый доктор Антон Бруун.

Работа» на «Дане», доктор Иоханнес Шмидт действительно выловил такое существо — это произошло в Южной Атлантике, на отмели Агульяс, в 1930 году. Этот экземпляр был должным образом законсервирован и отправлен в лабораторию морской биологии в Шар-лоттенлунд Слот, Дания. Давайте вначале разберемся с этим образцом.

Он хранился здесь в склянке и после окончания второй мировой войны. Заинтересовавшись им, мы сделали письменный запрос относительно его "наличия доктору Е. Бертельсону, работавшему в указанной лаборатории океанографического института. Ответ от него пришел 1 июня 1956 года, он писал, что этот образец «по-прежнему представляет собой одну из многочисленных и неидентифицированных личинок самых разных видов глубоководных морских угрей, которые сумели избежать сетей исследовательских судов, занимавшихся изучением глубоководной фауны». Вполне откровенно и честно, хотя, на наш взгляд, «забавно», что столь загадочное существо тридцать лет не подвергалось доскональному на-учнрму исследованию. Затем, углубившись в изучение данного вопроса, мы обратились к одному нашему уважаемому ученому другу в Европе, который поведал нам весьма любопытную историю.

Как оказалось, бывая в Дании, он занимался этим вопросом, и вот что он выяснил:

«31 января 1930 года на отмели Агульяс, между мысом Доброй Надежды и островом Святой Елены (примечание: именно там, где капитан Маккью видел «морского змея») с глубины 1000 морских саженей была выловлена личинка морского угря длиной 184 сантиметра. Совершенно очевидно, что это лептоцефал, а не молодой угорь — я видел его рисунок. Никто це осмеливается сказать об этом вслух, но этот уникальный экземпляр оказалсяутерянным. Его отправили во Францию на экспертизу специалистам, но судно, на котором его перевозили, потерпело крушение и лептоцефал вернулся туда, откуда и явился к нам! Об этом мне рассказал ученый, отвечавший за образец!»

Это то, что касается оригинальной и самой знаменитой личинки гигантского угря. Но при чем здесь доктор Антон Бруун и его личинка гигантского угря?

Боюсь, здесь ситуация снова становится запутанной. Из публикаций доктора Л. Бертина во Франции в 1954 году и особенно из статьи доктора П. X. Дж. Касла с кафедры зоологии университета Виктории в Веллингтоне, Новая Зеландия, становится совершенно очевидно, что исследовательское судно «Дана» действительно выловило двух аналогичных лептоцефалов длиной не менее 1800 миллиметров (то есть шесть футов). Доктор Бертин утверждает, что он их исследовал и что, исходя из числа их миомер (это мудреное слово означает вертикальные сегменты мускулатуры тела), он .пришел к выводу, что, должно- быть, это личинки одного из глубоководных угрей, которых называют Nemychthys. Однако он не провел тщательного исследования и более ничего не опубликовал по этим весьма примечательным экземплярам, и мы даже не знаем, где они хранятся (если вообще хранятся)!

Однако настоящую путаницу внесла публикация 1952 года о научных изысканиях судна «Галатея», посланного после «Даны», где главой научной экспедиции был уже упоминавшийся доктор Антон Бруун. В то время этот ученый сделал несколько впечатляющих и~ категорических заявлений для прессы — я цитирую его по изданию, озаглавленному «Американская печать о глубоководной экспедиции на «Галатее», изданному датским информационным агентством в США; сегодняшний адрес: 280 Парк-авеню, Нью-Йорк.

Из «Сан-Франциско кроникл» за 7 апреля 1952 года:

«Ученый усмехнулся: «Я действительно полагаю, что это морские змеи, — сказал он, — в действительности морские угри. Понимаете, личинки большинства угрей— европейского угря—примерно такой длины,—он развел большой и указательный пальцы примерно на четыре дюйма. — Когда они вырастают, то достигают длины около четырех футов. А у побережья Западной Африки мы выловили личинку угря длиной шесть футов. Вполне возможно, что взрослая особь может достигать 30—50 футов». Но затем мистер Хакон Мильче, пресс-агент доктора Брууна, добавил: «Скорее речь может идти о ста футах».

На этом можно было бы и поставить точку. Однако туман сгущается.

Статья в журнале «Луисвилл курьер-джорнел», также за 7 апреля 1952 года:

«Одним из открытий экспедиции стал тот факт, что на глубине ниже 23 000 футов нет ни одной рыбы. (Как оказалось, это совершенно не соответствует истине.) Хотя, возможно, там обитают другие существа. Доктор Бруун верит в морских змей, хотя этой экспедиции не удалось их обнаружить. Эта вера зиждется на результатах предыдущей экспедиции (подчеркнуто мной), которая у побережья мыса Доброй Надежды обнаружила личинки гигантского угря... Личинка, или зародыш (внимание!), была длиной около шести футов». В другом месте этой статьи говорится: «Если из гигантской личинки появляется взрослая рыба, пропорционально большая по отношению к обычному угрю, то это существо должно быть. длиннее 108 футов. Если такое животное существует, то живет оно, вероятно, на большой глубине, но, подобно большинству морских животных, видимо, поднимается в область (внимание! читай: слои) у поверхности моря, где совокупляется и умирает,—сказал он».

16 июля 1958 года во время промышленного лова рыбы в районе Саут-Вестланд, Новая Зеландия, трал, опущенный на сравнительно небольшую глубину 20—50 морских саженей, вытянул лептоцефала длиной около трех футов. Он был прозрачный, или «стекловидный», с разноцветными пигментными пятнами, которые располагались очень странным образом—по обе стороны нижней и верхней челюсти их число и конфигурация были совершенно разными; вдоль латеральной линии и к анусу они располагались равномерно, а дальше к хвосту — вновь хаотично. Этот экземпляр был помещен в формалин (сохранив тем самым свою стекловидность) и сейчас находится в музее доминиона. Его подробно описал доктор П. X. Дж. Касл в статье, озаглавленной «Большой лептоцефал из Саут-Вестланда, Новая Зеландия», которая опубликована в трудах Королевского общества Новой Зеландии (том 87, части 1 и 2, ст. 179—184).

Этот экземпляр имеет некоторые особенности, которые описал доктор Касл. Тело его заметно о»като с боков и несколько напоминает ленту; ширина тела в передней части (до ануса) больше, чем в задней, а к хвосту оно сходит на конус. Голова сравнительно небольшая, всего 18 миллиметров длиной, а полная длина — 892 миллиметра. У всех лептоцефалов имеется несколько вертикальных слоев или рядов мышц, называемых миомера-ми — их число используется для идентификации породы угря, который вырастет из лептоцефала. У этого экземпляра их было 486, что, по мнению доктора Касла, соответствует разновидности угря^ которая называется Ne-michthys scolopaceus. Эта рыба известна только по одному экземпляру (выловленному в районе Новой Зеландии), который уже достиг стадии взрослой рыбы и имел длину 32,5 дюйма, то есть почти такую же, как и эта личинка, или лептоцефал. И это наводит нас на очень серьезные размышления.

Тот факт, что личинки атлантических угрей очень маленькие, вырастающие всег.о до трех-четырех дюймов (до превращения в молодых угрей), но в конце концов превращающиеся во взрослых рыб длиной шесть—семь футов (соотношение примерно 1 : 23), вовсе не означает, что все личинки угрей растут в соответствии с этой пропорцией. Есть целый ряд животных, в частности некоторые лягушки и рыбы, личинки которых гораздо больше, чем взрослые особи. Существуют и другие, личинки которых пот величине не отличаются от взрослых представителей породы или же увеличение очень незначительное. Следовательно, предположение или гипотеза, что трехфутовый лептоцефал вырастет в угря длиной 69 футов или шестифутовая личинка превратится во взрослую особь длиной 138 футов, не -может рассматриваться как обоснованная! Однако такое могло бы иметь место, и в первом случае все сводится к существу примерно таких же размеров, какое наблюдала команда «Дедала». Но и это еще не конец истории.

Существует состояние (или «процесс»), которое зоологи называют неотения (neoteny). Это означает, что -всю или большую часть жизни животное проводит в виде личинки — в этой форме оно может продолжать расти.

Доктор Касл делает очень интересное замечание относительно того, что его новозеландская личинка «не проявляет признаков приближения к стадии превращения», и отмечает, что ей еще предстояло расти, чтобы достичь размера полноценной личинки. Вполне возможно, что она выросла бы до величины экземпляра доктора Шмидта (1800 миллиметров). Но могут ли они расти дальше или—в виде лептоцефалов—достичь чудовищных размеров?

Во-первых, необходимо принять во внимание очень странное стекловидное, лентообразное существо, которое 16 августа 1963 года на побережье Нью-Джерси наблюдал сам доктор Лайонел Э. Уолфорд. По его оценке, длина животного составляла примерно 40 футов; он пришел к выводу, что это какая-то неизвестная разновидность. животного, относящегося к группе Ctenophores, являющихся родственниками медуз. Существо двигалось быстро, за счет волнообразных движений, и его видели многие специалисты, искушенные в морской биологии. Однако существо находилось в поле зрения недолго, двигалось в не очень прозрачной воде и под водой. Это мог быть гигантский лептоцефал, особенно если его голова была столь же маленькой по сравнению с телом, как и в случае новозеландского образца. В подавляющем большинстве случаев голове этого существа уделяется особое внимание—она производит- впечатление очень странной и совершенно не похожа на голову обыкновенного, угря. Весьма необычны и зубы животного, особенно то, что они направлены вперед и заканчиваются у нижней челюсти изогнутой парой «захватов».

Чудовище, которое видел Эгеде, не было ни лентообразным, ни стекловидным, однако голова его, судя по всему, находилась в стадии личинки, а зубы были направлены вперед. Если же высота грот-марса корабля Эгеде составляла, скажем, тридцать пять футов над поверхностью воды, а животное вело себя как мурена (кстати, голова ее столь же устрашающего вида) и выпрыгивало из моря на половину длины своего тела, то это чудовище должно было быть около 70 футов длиной— таких же размеров мог бы достичь лептоцефал доктора Касла, если бы рос в соответствии с пропорцией, которая справедлива для обыкновенных угрей. У меня возникает ощущение что все вышесказанное лишь подтверждает подлинность наблюдений «апостола гренландского» и подкрепляет аргументацию доктора Антона Брууна.